Есть ли жизнь и разум в Космосе?.. Версия Ивана Ефремова - Философия Ефремова - Каталог статей - Свобода внутри нас

Ефремов — не только писатель-фантаст, но и выдающийся ученый и популяризатор науки. Настоящий очерк посвящен его оригинальным, но вполне научно-материалистическим взглядам на то, есть ли в Космосе, кроме Земли, жизнь, в том числе разумная...

I

В упомянутом очерке "Два сценария будущего: Великое Кольцо Разума, или Час Быка. Мятежный путь и откровения Ивана Ефремова” довольно подробно изложен жизненный, творческий и научный путь Ивана Антоновича Ефремова. Вкратце напомним следующее. Иван Ефремов прежде всего был палеонтологом и имел ученую степень доктора биологических наук. Судьба заставила его заняться также поиском полезных ископаемых, получить диплом геолога. Ефремов прошел с экспедициями огромные просторы Евразии: от Северного Приуралья до Прикаспия, пустынь и гор Средней Азии, от Балтики до Дальнего Востока, Монголии и Китая. Он впервые нанес на карту многие "белые пятна” Сибири и Дальнего Востока, предсказал наличие в Якутии алмазов. Он вскрыл костеносные отложения древних амфибий и рептилий на Урале, "динозавровый горизонт” на северных отрогах Тянь-Шаня и "кладбище динозавров” в монгольской пустыне Гоби, чем подтвердил свою гипотезу о существовании "кладбища динозавров” на огромной территории от севера европейской части России через Среднюю Азию в Монголию и Китай. Иван Ефремов разработал "тафономию” — отрасль знаний на стыке палеонтологии и геологии о закономерностях сохранения ископаемых организмов в осадочных породах.

Опираясь на богатейшие знания и практический опыт, будучи последовательным и убежденным дарвинистом, эволюционистом и диалектическим материалистом, Иван Ефремов высказывает и обосновывает оригинальные идеи о природе и характере материи и пространства-времени в Космосе, о возможности жизни на других планетах при наличии условий для этого. Ученый отстаивал так называемую антропоморфную гипотезу, согласно которой эволюция ведет живую материю к разумной жизни непременно в человекообразной форме. Эти идеи Ефремова содержатся в его публицистике и беллетристике, включая фантастику, в интервью и научно-популярных работах, например, в статье "Космос и палеонтология”. Об этом и пойдет речь далее.

II

В начале ХХ века наука, по сути, отрицала наличие в Космосе жизни, включая разумную. В 1920—1930 гг. в астрономии господствовала гипотеза американского астрофизика Джемса Хепвуда Джинса (1877—1946), согласно которой Солнечная система произошла от катастрофы из-за тесного сближения Солнца с другой звездой, а системы планет представляют исключительно редкое и случайное явление во Вселенной. В биологии вульгарный дарвинизм и эволюционизм напрочь отрицали ортогенез — направленность эволюции. Считалось, что эволюция — это полностью случайный, хаотичный процесс. Отсюда неизбежно следовал вывод о неповторимости и уникальности земной жизни, включая разумную. И если даже допустить, что на какой-либо планете разумная жизнь все же возникла, то слепая эволюция облечет ее в столь непредсказуемую форму и химический состав, что контакт человека с таким разумом невозможен в принципе. К этому следует прибавить уходящую корнями в прошлое психологическую установку — антропоцентризм, полагающий земное человечество единственным в мире разумным творением. Ефремов пишет: "Мировоззренчески уникальность земной цивилизации порождала печальное чувство беспредельного космического одиночества и (если оставаться последовательным материалистом) бесцельности существования жизни”.

Здесь сделаем ремарку. Будучи часто лишь поверхностными рационализациями, "последовательный идеализм” и даже религия с верой в "загробную” жизнь не спасают от чувства бесцельности бытия и изолированности. Вспомним идеи Эриха Фромма, что человек — единственное животное, которое не только знает объекты, но понимает, что знает их, осознает свое отчуждение от природы, бессилие, неведение, конечность бытия и неизбежность смерти. Это глубинные содержания психики, вырастающие из природы человека и условий его существования; их непросто пересилить разными "идеализмами”, "материализмами” и "завываниями” попов, что часто само по себе является следствием бессмысленности и обреченности бытия. По Фромму, для преодоления страха и отчуждения, обретения равновесия и безопасности возникают "экзистенциальные потребности” в психических связях с миром: их можно удовлетворить творчеством, стремлением к справедливости, независимости, правде, а можно — нарциссизмом, ненавистью, садомазохизмом, деструктивностью.

Будучи при всей своей гениальности слишком "западным человеком”, Фромм видит выход из "экзистенциального тупика” в совершенствовании социума и углублении (интроверсии — в терминах Юнга) человечества в свое социальное бытие. Не отрицая необходимости справедливой организации общества, ряд направлений "русского нигилизма” верно критикует выросший из европейского Просвещения абстрактно-примитивный гуманизм, заявляя, что человек не является и не может являться мерой всех вещей; существование человека имеет смысл лишь тогда, когда есть высшее предназначение, иначе происходит деградация в потребительство и гедонизм, во что нынешний западный гуманизм и выродился. В свою очередь "русский космизм” предлагает экстравертный выход из "экзистенциального тупика”: высший смысл человечества состоит в бесконечном познании и преобразовании бесконечной Вселенной. Правда, "русский космизм” — далеко не только "русский”: среди его ярких представителей, например, можно выделить украинца Владимира Вернадского или Константина Циолковского, имевшего польско-украинские корни. И, конечно же, сюда следует отнести Ивана Ефремова.

III

Опираясь на знания середины ХХ века, Ефремов высказывает весьма оптимистические прогнозы о наличии во Вселенной жизни и разума. Астрофизика показала, что только в нашей Галактике у различных звезд существуют миллионы планетных систем. Геохимия, геофизика и астрофизика делают вывод о том, что первичные атмосферы известных нам планет (включая Землю) по составу походили на нынешние атмосферы Юпитера, Урана, Сатурна, Нептуна. Как показывают опыты, под воздействием молний, радиации горных пород и Солнца, ультрафиолета и т.д. в таких метаново-аммиачных атмосферах могут возникать аминокислоты — первичные молекулы жизни, из которых состоят белки. А уже современная наука говорит о том, что некоторые микроорганизмы способны выдерживать широкий диапазон температур и могут быть занесены из Космоса небесными телами, что сути дела не меняет, ибо где-то за пределами Земли эти микробы все же возникли. По данным ядерных исследований, возраст Земли — 5—6 млрд. лет, а древнейших останков жизни — 2—2,5 млрд. лет, то есть в распоряжении эволюции был огромный запас времени.

Наконец Ефремов считал, что кибернетика и теория информации окончательно отбросили антропоцентризм, утверждая универсальность общих законов мышления, не зависящих от типа материальной структуры носителя. Здесь следует сделать следующую ремарку и вкратце показать, что современная наука все более склоняется к тому, что в той или иной степени разумной является вся живая и даже неживая природа! И упомянутый скептик Джемс Джинс еще в 1930 г. отмечал, что Вселенная более похожа на систему мыслительных процессов, а не "безмозглый” механизм. Известный ученый Артур Янг, интегрировавщий обширные знания из математики, физики, биологии, геологии, психологии, истории, еще в 1970-х годах предложил всеобъемлющую космологию, имеющую семь уровней по степеням свободы и ограниченности: электромагнитные волны, ядерные частицы, атомы, молекулы, растения, животные, люди. По Янгу, базовые законы повторяются на различных уровнях эволюции в природе, что Иван Ефремов подтверждает для флоры и фауны, о чем далее. Это вполне соотносится с диалектическим и историческим материализмом, но ситуация еще более причудлива...

Как отмечали автор знаменитой книги "Дао физики” Фритьоф Капра и ряд других авторов, современная материалистическая физика, а вслед за ней — философия науки все более сходятся с мифологией и религией и допускают существование Бога. Скажем, автор этих строк никак не может понять, почему материализм должен обязательно отрицать идею Бога, а идея Бога непременно противоречит материализму. Скорее вопрос в том, что понимать под Богом...

Полагая все сущее, включая живую и даже неживую природу, в той или иной степени разумным, следует говорить о Боге не как о некоем "суровом и бородатом мужике”, который сидит где-то на небе, а о всеобъемлющем разумном принципе, который руководит Вселенной, и в этом смысле феномен Абсолютного Духа (по Гегелю) отнюдь не противоречит диалектическому материализму. Для понимания этого достаточно даже школьного курса физики (желательно советских времен, ибо нынче физику и математику вытесняет всякая псевдогуманитарная глупость!). Вселенной движут электромагнитные, гравитационные и ядерные процессы, действующие не хаотически, а согласно, например, закону всемирного тяготения Ньютона для гравитации или законам Максвелла для электромагнетизма. А Закон, он же Смысл, и есть Бог, но только в терминах религии. В свете современных взглядов Вселенная имеет квантово-волновую природу, включая вещество (впрочем, это намного сложнее, но вдаваться в эти сложности не будем), а любое волновое поле, будучи промодулированным по амплитуде, частоте и фазе, несет информацию, Смысл, а в терминах религии — Бога. Поэтому живая природа, начиная с клетки, и неживая материя, включая вещество и волновое поле, имеют определенные ментальные характеристики.

Правда, все это противоречит второму закону термодинамики, согласно которому во Вселенной властвуют энтропия (хаос) и случайность. Более того, квантовая физика рассматривает строительный материал Вселенной — элементарные частицы — как вероятностные, а не стационарные явления, и вообще нынешняя наука от физики до социологии рассматривает объективный мир как случайный процесс, используя вероятностные методы. Но можно утверждать следующее: случайность — это скорее непознанная закономерность, а аппарат математической статистики сводит случайный процесс к вполне детерминированной (определенной) модели, например, самому распространенному "нормальному” распределению вероятности по Гауссу, в результате случайность вырождается в детерминизм. Альберт Эйнштейн отказывался признать фундаментальную роль вероятности в природе: выразив такую позицию знаменитым высказыванием "Бог не играет в кости”, он предположил, что в будущем будет найдена детерминистская модель Вселенной.

IV

Вернемся к Ивану Ефремову. Он не ставил вопрос о всеобщей разумности неживой и живой природы (кроме человека), но настаивал на том, что Вселенной правит не случайность, а закономерность. Используя знания из биологии, палеонтологии и геологии, Ефремов резко выступал против вульгарного эволюционизма и дарвинизма, которые считают эволюцию слепой случайностью, и "креационизма”, объявляющего жизнь и разум творением "боженьки” (в примитивном понимании этого слова). Ведь даже один из гениальнейших наших современников — Станислав Гроф — весьма ехидно высказался против эволюционной теории, взглядов Дарвина и его последователей в том смысле, что вероятность зарождения разумной жизни в первобытном океане благодаря случайным химическим процессам столь же ничтожна, как и то, что ураган, пронесшийся сквозь гигантскую помойку, случайно соберет "Боинг-747”. Образно говоря, Вселенная — это отнюдь не "помойка”, а "ураганы” по ней носятся не "как и куда попало”!

По Ефремову, разумность эволюции подтверждает палеонтология — документальная история жизни на Земле. Несмотря на пробелы, вызванные перерывами в отложении осадков и их разрушением, палеонтология дает неопровержимую картину общего постепенного непрерывного и последовательного усложнения и усовершенствования флоры и фауны, невзирая на вымирание одних групп, расцвет других и угнетенное существование третьих. Ефремов скептически относится к разговорам о скачках эволюции и катастрофах, например, таинственному массовому вымиранию динозавров. Ученый дает следующее объяснение. В биологии есть понятие экологической ниши, за пределами которой для приспособленного к ней вида нет пищи и среды обитания. Чем успешней приспособление к нише путем естественного отбора, чем эже специализация, тем интенсивней размножение вида. Но возможности ниши не беспредельны: когда плотность обитания достигает критической точки, наступают голод, болезни, массовая гибель (кстати, это весьма похоже на ситуацию с современной урбанизированной цивилизацией!). К тем же результатам ведут изменения внешней среды, если вид слишком приспособился к прежней. В итоге огромные кладбища животных приводят к мысли о глобальных катастрофах, чему способствуют неполнота и разорванность геолого-палеонтологических данных. Но часто оказывается, что эти случаи не отражались на других видах, кроме связанных кормовой базой с гибнущими, и вовсе не означали каких-то глобальных катаклизмов. Неуклонное развитие жизни от низших форм к высшим, более сложным и универсальным, и вообще длительное существование чрезвычайно хрупких в космических масштабах живых организмов доказывают, что звезды типа Солнца и планетные системы типа Солнечной обладают стабильностью в течение миллиардов лет, позволяя развиваться высшим формам жизни. При этом эволюция идет отнюдь не в случайном направлении...

Опытные данные говорят, что эволюции характерна конвергенция — приобретение разными организмами похожих форм, образа жизни, питания и поведения. Ведь число ниш ограничено, и новым, более совершенным видам достаются ниши предшественников. Поэтому дельфины весьма похожи на ихтиозавров, хотя их разделяют 150 млн. лет и хотя одни млекопитающие, а другие пресмыкающиеся. 300 миллионов лет назад в древних лесах жили похожие на нынешних змей земноводные, а прототип крокодила еще древнее. Со временем конвергенция становится чаще и глубже. Млекопитающие Южной Америки похожи на главные формы млекопитающих Евразии и Африки. Сумчатые Австралии повторяют формы плацентарных других континентов. Млекопитающие всей планеты стараются придерживаться одинаковых стандартов. Кормление молоком присуще даже некоторым птицам и рыбам. Нынешний облик деревьев с ветвями и органами фотосинтеза сложился сотни миллионов лет назад. Объем мозга и извилин у китообразных выше, чем у человека, но старше на 15 млн. лет. Еще ближе сходство чувств, поведения, гормональной и нервной регулировки. Бинокулярное стереоскопическое зрение человека сходно со зрением спрута, птиц, тем более млекопитающих. Общие законы нервной проводимости отличают лягушек и обезьян. Обилие примеров конвергенции говорит о том, что эволюция ставит перед организмами одинаковые задачи, требует одинаковых изобретений, а следовательно, имеет направленность.

Палеонтология выделяет две группы животных. Главная масса осадков состоит из немногих, причудливо приспособленных видов, однотипных по уровню развития. Реже встречаются группы стандартного облика с усложненной организацией. Таким образом, существуют два пути эволюции: либо ювелирное приспособление к узким условиям, либо усложнение, универсализация и повышение энергетики организма с целью все большей независимости от окружающей среды — гомеостазиса. Первая дорога ведет к тупику и вымиранию, вторая — к непрерывному восхождению и совершенствованию.

Прогрессирующие к независимости от окружающей среды, универсализации, усложнению организмы, кроме защищенности от колебаний температуры, влажности и механических повреждений, должны обладать умением отыскивать и распознавать пищу в любых обликах и условиях. Для этого неизбежно формирование все более крупного и сложного мозга. Для развитого мозга необходима мощная энергетическая база, поскольку мозг не может существовать без постоянного и усиленного питания, а остановка кровообращения и дыхания на 5 минут ведет мозг к гибели. Вместе с развитием мозга эволюция миллионы лет вела к развитию мощных органов чувств и механизмов управления в виде нервно-гормональной системы и росту энергетического потенциала организмов, увеличению печени как энергоаккумулятора. Например, печень крокодила, который с трудом пробегает по суше 500 метров, намного меньше, чем у льва, способного бежать 5—10 километров. Чем больше энергетика, тем больше потребность в пище и тем шире кормовая база. Но высокая энергетика имеет диалектически-отрицательную сторону — повышение потребности в пище, сокращение продолжительности жизни, напряжение пищевых цепей (баланс пары: хищник — жертва), расширение и интенсификация кормовой базы. Противоречия сдавливают жизнь барьерами необходимости, неким направляющим коридором естественного отбора по пути все больших универсализма и независимости — гомеостазиса.

Итак, оба пути эволюции со всеми их ответвлениями — это две стороны диалектического процесса, в котором слепая сила естественного отбора в течение миллионов лет становится "зрячей” и получает направленность в сторону независимости от среды обитания путем развития интеллекта. Никакой скороспелой разумной жизни в низших формах, вроде плесени, грибов, растений, крабов, тем более мыслящего океана, быть не может. Полемизируя с идеей "разумного океана с мощным ментально-внушающим полем”, высказанной Станиславом Лемом в "Солярисе”, Ефремов в научно-популярной статье "Космос и палеонтология” пишет, что об обязательно сложной организации разума знали еще древние авторы индийского эпоса "Бхагават-Гита”: "Нет разума для несобранного! И нет для несобранного творческой мысли!”.

Попытки развития высокоорганизованного мозга в истории Земли уже были не раз, но преждевременными, поскольку организм, например спрута, еще не поднялся на нужный уровень энергетики и гомеостазиса. Дельфин обладает совершенным мозгом и высокой энергетикой, но он настолько приспособлен к жизни в воде, что переход в другую среду невозможен, и такой низкий уровень гомеостазиса ведет к зависимости от среды.

Человек не имеет никаких особых приспособлений к какой-либо узкой экологической нише, и это самое главное его свойство. Жизненная форма современного человека почти не отличается от его далеких предков, но за такой внешней архаичностью кроется высокий уровень энергетики, физиологической организации, гомеостазиса. Этот уровень позволяет обеспечивать высокую нагрузку — высшую нервную деятельность. Мозг непрерывно омывается мощным потоком крови, несущей все необходимое для его питания и нормального функционирования. Но мозг — очень хрупкий механизм: нарушение кровообращения на доли секунды ведет к обмороку; лишившись на две-три минуты питания, мозговое вещество настолько изменяется, что человек, если и выживет, станет идиотом; через четыре минуты нарушения кровообмена мозговое вещество распадается, и наступает смерть. Сама температура тела человека (37°С) находится всего в пяти шагах (градусах) от смерти — температуры 42°С, когда наступает свертывание белков. В то же время именно температура 37°С — самая энергетически выгодная для активной жизнедеятельности. Жизнь человека балансирует на "лезвии бритвы”. (Ефремов дал название "Лезвие бритвы” увлекательному роману, сочетающему приключенческий жанр с научно-популярными и просвещенческими элементами). Именно благодаря этим своим особенностям человек смог облегчить для себя внешние условия, расширить кормовую базу, создать возможность для расселения по всей планете и — главное! — для познания и преобразования окружающего мира.

И современный, и вымерший животный мир говорит о том, что на поверхности одной-единственной планеты развились практически все мыслимые формы, заполнив все пригодные для жизни экологические ниши. Например, на Земле есть: погонофоры, которые переваривают пищу между щупальцами; морские лилии, повторяющие формы растений; росянки — растения-хищники; муравьи, пчелы, кораллы и термиты, состоящие как бы из свободных индивидов, но образующие единый организм. Или возьмем способы ориентации в пространстве: звуколокация у летучих мышей и дельфинов, электролокация у рыб, гравитация у мечехвостов, кориолисова сила у птиц, поляризованный свет у насекомых. Более того, на Земле есть тысячи абсолютно чуждых нам форм жизни, что не нужно выдумывать пришельцев из Космоса!

Но примечательно, что чрезвычайное разнообразие низших форм контрастирует с подобием и конвергенцией высших животных. И наиболее конвергентен в биологическом смысле человек — его предки никогда и нигде не образовывали специализированные виды, а только подвиды как пробные ступеньки для развития мозга и способностей к труду. Если сравнивать лестницу эволюции с диалектической спиралью развития, каковой она, по сути, и является, то спираль будет широкой в основании и более узкой к вершине. Размахи витков ее со временем становятся все меньше, и спираль скручивается все жестче. Но тогда выходит, что случайно-хаотическая эволюция имеет направленность (ортогенез) и в полном соответствии с законами диалектики обращается в противоположность — закономерную борьбу с энтропией в замкнутых системах. Кстати, это ставит под сомнение абсолютную применимость второго закона термодинамики, согласно которому в Космосе хаос (энтропия) неограниченно возрастает, а порядок (энтальпия) — убывает, что, вероятно, справедливо только для известного из физики "диапазона средних значений”. Впрочем, само существование Вселенной опровергает абсолютную применимость второго закона термодинамики, иначе при неограниченном росте энтропии Вселенную уже постигла бы "тепловая смерть”. Ефремов делает гениальное допущение: вопреки устоявшимся взглядам, пресловутая энтропия — это не так хаос, как некий закон развития мира. Вскоре к тому же выводу пришел лауреат Нобелевской премии Илья Пригожин, который предложил пока только абстрактно-спекулятивную математическую гипотезу о "рождении порядка из хаоса”.

V

Вообще, квантово-волновые взгляды на природу приводят к выводу, что Вселенная — это отнюдь не хаос возрастающей энтропии и, тем более, не пустота вакуума. Космос пронизан гравитационными и электромагнитными полями, подчиняющимися не хаосу, а законам, пусть даже не до конца понятным. В ряде областей пространства кванты энергии, следуя не случайности, а не до конца ныне понятным законам превращения волновой формы материи в корпускулярную, например под действием гравитации, "конденсируются” в звезды, планеты, галактики... Все это намного сложнее и непонятнее, но очевидно, что всем этим правит не случайность, а закон. Правда, идея о бесконечно расширяющейся Вселенной ведет к мысли о том, что и закон этот бесконечно изменяющийся, а потому в определенный момент может быть познан лишь частично, познание непрерывно приближается к истине, но никогда не достигает ее окончательно, что можно смоделировать понятием предельных величин в высшей математике или соотношением абсолютной и относительной истины в диалектической философии.

Нечто подобное устами одного из героев "Часа Быка” высказывает Ефремов: "Наука не знает и не может знать всей необъятности мира. И вера в то, что она уже нашла решение всех проблем, приведет к катастрофе. Так могут думать лишь ослепленные догматизмом и некритическим энтузиазмом люди. Ни одно из открытий, ни один из величайших законов не окончательны... Чем больше развивается наше знание, тем больше загадок природы встает перед нами. Беспредельно богатство самых привычных явлений, неисчерпаемое в своем разнообразии, в извилистых путях исторического развития... представляем науку как необъятную работу, устремляющуюся вдаль на миллиарды парсеков и в будущие поколения на тысячи веков”.

По Ефремову, единство биологических законов Вселенной, включая законы разумной жизни, следует из единства физико-химических законов в Космосе. Астрофизика считает, что Вселенная повсеместно, даже в самых отдаленных, едва достижимых для нынешних приборов участках пространства, состоит из 92 основных химических элементов, причем колоссально преобладают водород, гелий, кислород, азот, кремний и железо, а остальные играют крайне малую роль.

Объяснить причины этого пока не удалось, но, возможно, эти элементы как формы существования материи являются универсально устойчивыми в наиболее часто встречающихся фазовых условиях, а распределение и элементарный состав гигантских скоплений вещества в Космосе не случайны. Правда, непонятно, как это соотносится с наличием во Вселенной областей сверхгравитации и так называемой темной материи, которая, по последним данным, якобы занимает подавляющие объемы Космоса...

Итак, даже 92 химических элемента уже ограничивают набор возможных форм жизни, тем более, что реально этот набор, повторимся, сводится к количеству до десятка элементов. Поэтому главные ступени, восходящие к высоко организованной жизни, по Ефремову, неизбежно должны быть жестко сужены. С одной стороны, это ограничивает химические основы жизни и вроде бы препятствует частоте ее повторения и даже возникновению жизни вообще, а с другой — использование жизнью наиболее распространенных элементов, составляющих 99% Вселенной, делает жизнь и, возможно, разум весьма вероятным явлением в Космосе.

По Ефремову, первичные атмосферы планет, включая Землю, состояли из толстой оболочки легких газов. Утечка водорода, метана и аммиака в Космос под действием лучевого давления и солнечного нагрева позволила солнечной радиации проникнуть в воды океана и на поверхность планеты, создавая условия для фотосинтеза и накопления свободного кислорода. Первичная метаново-аммиачная атмосфера при разрядах молний могла продуцировать первичные молекулы жизни — аминокислоты. По другим данным, начальная атмосфера Земли имела большие запасы цианистого водорода, что также способствовало возникновению протоорганических соединений. Дальнейшая эволюция атмосферы под влиянием растительности — это накопление свободного кислорода вместе с утончением воздушной оболочки.

Опираясь на идеи "материалистического монизма”, согласно которым мир един в своей основе, а также на данные геофизики, астрофизики, биологии и палеонтологии, Ефремов утверждает: с огромнейшей долей вероятности жизнь в Космосе должна иметь ту же белково-кислородно-водяную основу, что и на Земле. Поэтому палеонтология — наука, казалось, бы погруженная в недра Земли, может послужить ключом к пониманию жизни и разума в Космосе. По Ефремову, если другие планеты окажутся необитаемыми, то палеонтологические и планетологические исследования позволят обнаружить остатки некогда существовавшей там жизни и понять, почему этот мир омертвел. На обитаемых планетах, где нет разумной жизни, изучение окаменелостей позволит понять, почему мысль здесь не зародилась. Если же разумная жизнь достигла или превзошла наш уровень, то ее представители сами проникли в историю происхождения интеллекта, познающего природу и себя. По Ефремову, Земля является лабораторией по изучению эволюции жизни в Космосе, а палеонтология и биология позволяют понять и даже предсказать ход жизни в других мирах. Последний виток развития форм земной жизни сравнительно узок и туго скручен, и уже в силу этого есть основания полагать, что мыслящие существа Вселенной принципиально подобны нам.

Впрочем, в повести "Сердце Змеи” Иван Ефремов несколько отошел от идеи полного подобия всего живого. Фантазируя на тему встречи в Космосе земного звездолета с инопланетным летательным аппаратом, он предполагает, что организмы инопланетян могут быть основаны не на кислороде, как земные, а на фторе. Писатель изображает таких инопланетян подобными землянам, но они общаются через прозрачные защитные экраны — их непосредственный контакт невозможен, ибо фторовая атмосфера уничтожает жизнь, основанную на кислороде, а кислородная атмосфера губит все "фторовое”. Впрочем, такое "буйное фэнтэзи” имеет научную основу, ибо, по Ефремову, во фторовой атмосфере возможна "жизнь как форма существования белковых тел”, а энергетика фтора сильнее энергетики кислорода.

Кстати, Иван Ефремов никогда не фантазировал "от балды”. Он всегда пытался свои фантастические сюжеты выводить из имеющихся научных данных, а не из плодов "воспаленного разума”, чем страдает подавляющее большинство нынешних "фэнтэзистов”, которые за неимением элементарных школьных знаний и стремления к творческому познанию мира сочиняют всякую чушь о "князях тьмы”, "дикой энергии”, "бредовой магии”, "выходе в параллельный мир через туалетную дверь”...

По Ефремову, появление интеллекта (скорее "психики”. — А.К.) — это закономерный способ разрешения объективных противоречий биологической эволюции материи. Неслучайность явления биологической конвергенции дает основание думать, что коммуникация с разумными существами любой планеты, прошедшими неизбежный путь исторического развития и получившими психику для решения тех же задач и по тем же законам, возможна. Поэтому если не эмоционально-социальное на первых порах, то уж технически-информационное взаимопонимание с инопланетянами достичь можно.

Правда, нейрохирург с мировым именем Уайлдер Пенфилд (проведший потрясающие исследования головного мозга и внесший огромный вклад в нейрофизиологию) в своей итоговой книге "Тайна сознания” (1976) выразил глубокое сомнение в том, что разум однозначно является продуктом исключительно мозга и его можно адекватно истолковать в терминах церебральной анатомии и физиологии, но тогда такое сомнение справедливо и для представителей других миров. Еще одна гипотеза, балансирующая между наукой и мистикой, придерживается мнения, что психика человека и ноосфера Земли (в терминах Владимира Вернадского) являются составными элементами некоей более сложной "мыслительной системы” Разумной Вселенной, что также должно быть справедливо и для обитателей других миров. Таких идей придерживаются, например, психологи-трансперсоналисты Станислав Гроф и Кеннет Уилбер, но их слишком уж "заносит” в религиозную мистику. Впрочем, это отдельная тема.

VI

Допустим, разумные существа в Космосе существуют. Но как с ними вступить в контакт для знакомства, обмена знаниями, познания мира? Уже очевидно, что, даже если удастся резко повысить скорости, полеты на реактивных космических кораблях, даже в пределах Солнечной системы, будут отнимать многие годы при огромнейших затратах энергии и ресурсов и непоправимом вреде для экологии Земли при взлетах и посадках. Допустим, теория относительности Эйнштейна и уравнения Лоренца, по аналогии со взглядами Декарта и механикой Ньютона, являются частным случаем некоего более широкого мировоззрения, причем скорость света достижима, а масса при этом не возрастает катастрофически. Но и полет со скоростью света делает невозможным достижение даже ближайших к нам миров, расстояние до которых измеряется сотнями, тысячами, миллионами, даже миллиардами световых лет. Завершающим аккордом "Туманности Андромеды” Ивана Ефремова является старт звездной экспедиции, которая на субсветовой скорости должна достичь разумной цивилизации в планетной системе Эпсилон созвездия Тукана, но на Землю вернутся только потомки членов экспедиции через много лет. Ефремов справедливо подает это как самоотречение во имя познания, но есть в этом и обреченность, даже никчемность перед необъятной Вселенной.

В "Туманности Андромеды” Ефремов предлагает компромиссный вариант: обмен информацией, включая видеосвязь, между разумными мирами при помощи электромагнитных волн, по сути, телевизионные сеансы связи с другими мирами, если таковые будут найдены и если таковую связь установить удастся. На этом принципе действует в "Туманности Андромеды” и "Часе Быка” знаменитое "Великое Кольцо Разума”, объединяющее разные миры. Позднее ту же идею высказал известный астрофизик Фред Хойл в популярных лекциях "О людях и галактиках” (1964). Не вдаваясь в детали, например, об энергозатратах и соответствующем уроне экологии, отметим, что и в этом случае модного нынче "интерактивного режима реального времени” не выйдет, ибо обмен информацией все равно будет происходить со скоростью света, а из-за огромных расстояний разумные миры будут получать друг от друга информацию, которой уже сотни или тысячи лет.

В любом случае человечество предстает бессильным перед огромными пространствами и гигантскими, протяженностью в тысячи человеческих жизней, интервалами времени... Выход видится только в дальнейшем упорном, настойчивом, самоотверженном познании и преобразовании мира. Только это и является единственным высшим призванием человека. Только это и позволит человеку встать вровень с Богом при любом понимании понятия "Бог”, памятуя известное библейское "вы будете как боги”. Эта тема гениально очерчена Алексеем Толстым в "Гиперболоиде инженера Гарина”: "Что же такое человек?.. Ничтожнейший микроорганизм, вцепившийся в несказуемом ужасе смерти в глиняный шарик Земли и летящий с нею в ледяной тьме? Или это — мозг, божественный аппарат для выработки особой, таинственной материи, один микрон которой вмещает в себя всю Вселенную”!.

Кстати, некоторые научные теории, правда, абстрактно-математические и спекулятивно-умозрительные, допускают возможность превышения скорости света. Любопытно, что начало этим взглядам положил Альберт Эйнштейн, до этого постулировавший скорость света как фундаментальную во Вселенной константу, превысить которую не может никакая любая другая скорость тела, процесса, волнового поля. Полемизируя с интерпретацией квантовой теории Нильсом Бором, Эйнштейн придумал мысленный эксперимент, который позже получил название эксперимента Эйнштейна—Подольского—Розена (ЭПР) и послужил основанием для знаменитой теоремы Дж.Белла. В упрощенном виде это выглядит так. Два электрона вращаются в противоположных направлениях, так что их общий спин (направление вращения электрона) равен нулю. Их удаляют друг от друга на большое расстояние, после чего их спины измеряют два независимых наблюдателя. Квантовая теория гласит, что в системе из двух частиц с общим нулевым спином относительно любой оси их спины всегда будут противоположны. Наблюдатель может выбрать любую ось измерения для одной частицы, и это моментально определит спин другой частицы, даже находящейся за тысячи световых лет от первой. Но ведь, согласно теории относительности, никакой сигнал не может распространяться быстрее скорости света. Выходит, что мгновенную связь между такими частицами нельзя осуществить сигналом в эйнштейновском смысле. Теорема Дж.Белла поставила перед физикой дилемму: либо Вселенная не является объективно реальной и лишена всякой фундаментальной закономерности, либо во Вселенной действуют сверхсветовые связи, и она фундаментально нераздельна.

Иван Ефремов в фантастической форме делает вполне научную попытку переосмыслить природу пространства и времени. В "Часе Быка” он высказывает любопытную мысль, что диалектико-противоречивая двойственность не является единственным способом существования Вселенной. Триада и нечетность более высокого порядка находятся выше билатеральной симметрии. Геликоидальная нечетность выше двустороннего равновесия противоположностей, которая отражает привычную для нас поверхностную структуру окружающего мира. Нечетности создала сама природа: цифры 3-5-7-9 дают особые преимущества в преодолении противоречий в бинарных системах и устойчивость в двусторонне противоречивом мире, то есть дает возможность переходить неодолимые препятствия, поэтому эти числа издревле считались магическими. Нечетность, большая, чем единица, — это выход из безысходной, инфернальной борьбы противоположностей, возможность избежать диалектического качания вправо-влево, вверх-вниз. Многоосные системы имеют место в природе и применяются в технике, например трехфазный ток.

* * *

Таковыми, весьма оптимистическими были взгляды Ивана Ефремова на возможность жизни и разума во Вселенной. Сейчас кое-что из наследия писателя может показаться старомодным. Да и в настоящем очерке идеи Ефремова соседствуют со взглядами автора этих строк, опирающимися на другие источники, причем часто это противоречит тому, что высказывал Ефремов. Сейчас все кажется намного сложнее, причем не с природоведческой, а с социальной точки зрения. Не вдаваясь в подробности, отметим: есть основания утверждать, что на данном этапе земная цивилизация, несмотря на свои якобы "достижения”, движется не по восходящей, а по нисходящей спирали, то есть не прогрессирует, а регрессирует. Впрочем, эти мотивы есть в книгах Ивана Евремова...

И все же Иван Ефремов вселяет оптимизм! А главное: он указывает, пожалуй, единственный выход из тупика цивилизации — реализовать высшее предназначение человека через познание и разумное преобразование Вселенной, продвижение в глубь Космоса, поиски представителей инопланетного разума!

Александр КАРПЕЦ